Спектакль как побочный эффект. «Моя Жизнь». «Петербургский театральный журнал»
«Моя жизнь»
Самарский театр юного зрителя «СамАрт»
Режиссер-постановщик Анатолий Праудин, ассистент режиссера Алексей Елхимов, художник Светлана Косматинская
«Кто это?!» — крик актрисы Валерии Павлюк прерывает видеообращение Анатолия Праудина к зрителям, собравшимся на экспериментальной площадке театра «СамАрт». А между тем режиссер говорил важные вещи: «Великие учителя прошлого завещали нам учиться, учиться и еще раз учиться». Помимо основной деятельности — планового репетиционного процесса и создания репертуарных спектаклей. В театре «СамАрт» в отличие от большинства театров существует учебная площадка, где актеры, режиссеры и художники имеют возможность тренироваться. Цель не спектакль, цель — сам процесс. А спектакль — это своеобразный побочный эффект. Сегодня мы показываем не спектакль, а учебную работу, зачет по специальности».
В своем послании он определил цель постановки — учебная работа, как будто попросил снисхождения у зрителей и в то же время намекнул, что участников мало волнует реакция публики — здесь важен процесс, а не результат. Но скорее всего — задал тон полуторачасовой игре в даже не двойную, а тройную реальность. Это продолжение опытов, знакомых самарским зрителям по самартовскому спектаклю Анатолия Праудина «Темные аллеи». Текст Бунина постановщик осваивал вместе с актерами посредством этюдов, где главными лицами выступали величайшие деятели театра прошлого века: Станиславский, Немирович-Данченко, Мейерхольд, Михаил Чехов («ПТЖ» писал о том спектакле).
«СамАрт» для Анатолия Праудина площадка больше педагогическая, чем театральная. Хотя и спектаклей в самарском тюзе им создано немало. С 2007 года здесь появились его «Таланты и поклонники», «Фальшивый купон», «Привет, Рэй!», «Чайка», «Гамлет», «Иванов». В 2017-м стартовал экспедиционный проект «Одиссея» с пересечением Северной Атлантики и премьерой в Малом зале театра. В 2021-м — «Темные аллеи». А параллельно идет масштабная учебная работа. В 2008 году Анатолий Праудин набрал свой первый самарский режиссерский курс. В него, в том числе, вошли актеры «СамАрта»: Ольга Агапова, Дмитрий Добряков, Павел Маркелов. На втором режиссерском курсе, который в Самаре вели Анатолий Праудин и сценограф Алексей Порай-Кошиц, учились актеры «СамАрта» Татьяна Наумова и Алексей Елхимов. Оба теперь известные в Самаре режиссеры, работы Татьяны составляют немалую часть репертуара тюза.
В 2020 году Праудин набрал магистерский режиссерский курс в Самарском государственном институте культуры. Учебный спектакль «Три сестры» показали в июне 2022-го также в СамАрте, впервые используя пространство фойе нового здания. Именно здесь теперь работает «Эскиз театр» — экспериментальная площадка для постановок, созданных различными режиссерами в кратчайшие сроки. И здесь же можно увидеть так называемую «учебную работу» мастерской Анатолия Праудина «Моя жизнь».
Главный герой повести Чехова — Мисаил Полознев. Своими необычными именами он и сестра Клеопатра обязаны своему отцу — архитектору, претендующему на звание интеллектуальной элиты крохотного губернского городка. Напичканный до отвращения с детства претенциозностью родителя Мисаил пытается найти простоту и правду жизни в физическом труде. Так он оказывается в артели маляров под руководством рабочего по прозвищу Редька. Своим необычным поведением Мисаил противопоставляет себя высшему обществу городка, чем привлекает внимание Маши — дочери богатого и влиятельного инженера Должикова. Они уезжают питаться плодами труда своих рук в имение Дубечню. В финале крахом заканчивается не только их роман, но и тайная связь сестры главного героя, Клеопатры, с другом семейства доктором Благово.
Действие учебной работы «Моя жизнь» растянуто по всему пространству фойе. Справа сгрудились стулья, на которых сидит абсолютное большинство исполнителей. Слева — на скорую руку организованная декорационная мастерская, в которой разместились макеты невысоких построек губернского городка и бутафорские чемоданы. По центру — возвышение, символизирующее непосредственно сцену, где будут пробовать свои силы участники студии. Чуть справа от нее — помост для режиссера, где вместе с ней несет вахту верноподданный ассистент.
В фойе театра разворачивается игра в закулисье, репетицию — жанр давно и хорошо известный. Здесь и готовый конфликт между режиссером и актерами, и выстроенная сюжетная линия — идем от начала репетиции к ее финалу, и интересная зрителям профессиональная кухня. Этими блюдами публику «Моей жизни» попотчевали всласть: «Свет прижимаем. И аккуратно так плюнь на Чепракова», «Дайте 15 трек», «Темп, темп!», «Я ничего не слышу!» «Хватит, не надо этого всего!» «Вы что не видите, что в зале все спят?» — бесконечно вопит со своего места режиссер в исполнении Валерии Павлюк. Одетая в белоснежный костюм и ярко-красные туфли (что особенно выделяется на фоне серо-белых нарядов других исполнителей) она торжественно восседает на возвышении справа от импровизированной сцены.
Здесь все — процесс. Зрителям показывают не готовый спектакль «Моя жизнь» по повести Чехова, а этапы его создания. Через пробы, через эксперименты, через смену исполнителей. Сюжет Антона Павловича постоянно прерывается фальшивыми производственными неурядицами. Пот, кровь и слезы актеров бесконечно превращаются в страдания персонажей. Они одеты и не в костюмы, и не в повседневную одежду, а нечто среднее — вещи, притворяющиеся реквизитом. Абсолютно новые рубашка и штаны маляра Редьки аккуратно испачканы штукатуркой.
Не только этот знак отличия выделяет персонажа Алексея Елхимова. Если другие постоянно что-то декламируют (громко и торопливо, чтобы не раздалось опять недовольное: «Темп!» и «Я ничего не слышу!»), причем неважно — свое или чужое, то его лишили даже собственных реплик. Морфологически причудливое выражение, которое в повести говорит Редька: «тля ест траву, ржа — железо, а лжа — душу» будут вместо него старательно презентовать две исполнительницы роли Маши Должиковой — Татьяна Наумова и Вероника Львова.
До конца разобраться, кто кого играет, не представляется возможным. Герои повести Чехова смешаны с персонажами воображаемой актерской студии, которых в свою очередь играют участники мастерской Праудина — актеры «СамАрта». Здесь неважны ни возраст, ни количество исполнителей, ни половая принадлежность. И в самом деле, если Гамлета и Отелло уже давно играют женщины, если роль Тузенбаха недавно исполнила женщина (далеко не единственная шутка для опытных театралов — отсылка к «Трем сестрам» Константина Богомолова, где роль Тузенбаха сыграла Дарья Мороз), то почему бы отца главного героя не сыграть Валерии Павлюк?
Все перетекает одно в другое. Ассистента режиссера Клеопатру (Анжелика Валова) постигнет участь ее тезки, сестры главного героя. Соблазненная и покинутая доктором Благово (Руслан Васильев), она преждевременно заканчивает свой жизненный путь.
Порой невозможно точно определить, кто именно перед нами. Кто орет на Клеопатру, содрогаясь от ярости — режиссер или ее отец? Кто выгоняет ее, обрекая на гибель? Черствость и закостенелость губернского архитектора, отца главного героя Мисаила Полознева и его сестры Клеопатры, в спектакле Праудина приравнена к агрессии и жестокости персонажа под названием «режиссер». Начиная ссориться с отцом, Мисаил бросает обвинения уже режиссеру: «Почему в ваших спектаклях, которые вы ставите уже 30 лет, нет живых людей, у которых я мог бы поучиться?».
Героиню Валерии Павлюк дико бесят актеры, их творческий поиск. Когда Мисаил и Маша в стремлении добывать себе хлеб своими руками уезжают вить любовное гнездышко в имении Дубечня, этюд, где рассыпают вокруг сено из чемодана, вызывает очередной припадок: «Сцену не пачкайте, никто это убирать потом не будет!»
В середине действия марионетки поднимают бунт против Карабаса-Барабаса, и на ее гневный оклик: «Что происходит сейчас?» следует спокойный ответ: «Нина Владимировна, ну дайте попробовать».
Пробуют артисты, действительно, много: эксперименты и традиционные репризы, хулиганство и патетику. Здесь есть классическое комическое трио. Генеральша (Антонина Конева), у которой после ухода из дома живет Мисаил, наряженная в длинную шелковую юбку и блузку, изъясняется максимально претенциозно и всегда на выдохе. Одетый в майку-алкоголичку, увитую подтяжками, треники и панаму ее сын (Юрий Коннов) говорит высоким голоском, что при огромных габаритах актера воспринимается нелепо. Приказчик и по совместительству сожитель генеральши (Евгений Клюев) сочетает в наряде цилиндр и шорты, выражается кратко и пошловато.
Необычно много в этой работе Анатолия Праудина видеоматериала. В записи обращается он к зрителям в начале спектаклятак же произносят некоторые свои монологи персонажи-небожители, уездная элита: инженер и его дочь Маша. Среди пушистых белых облаков, заполняющих кадр, инженер Должиков принимает душ и посетителей. Эта роль Игоря Рудакова вообще в большей степени происходит на экране, чем в зале, где он на протяжении полутора часов молча сидит в темных очках и наушниках, из которых порой доносится «Город Сочи» Трофима, чтобы завершить спектакль репликой: «Ничего не понимаю» (чем не прекрасная пародия на театральную критику?)
Оттуда же, с экрана, отправляет свое прощальное видеопослание его дочь Маша, которой наскучила однообразная жизнь в деревне с Мисаилом (ее сельские труды остроумно символизирует процесс перебирания гречки, которую перед этим она же смешала с пшеницей).
Самый яркий видеоконтент — блог для девственниц и девственников Анюты Благово (Олеся Цой), где она учит готовить печенья с символическим рисунком и настойчиво призывает никогда себя не трогать. Отрекаясь от общения с Мисаилом она просит его «не подписываться на ее канал и не нажимать на колокольчик». Удивительно, насколько напоминающая привидение с писклявым голоском Анюта органично смотрится в образе. Это не выглядит пародией, а лишь точным соответствием, найденным режиссером между ханжеством начала ХХ века и приторно-благостными блогерами начала XXI.
На фоне экспрессивных и нарочито комичных этюдов островком адекватности выглядит уголок маляра Редьки в исполнении Алексея Елхимова. Он единственный постоянно что-то созидает: строгает икону, орудует кисточкой, ассистирует исполнителям. Он слушает всех с живым вниманием и выступает единственным зрителем их экспериментов, с тем чтобы в итоге, переработав поток сценического текста, подвести отчаянный итог: «Для чего они читают евангелие, для чего молятся, для чего читают книги и журналы. Какую пользу принесло им все то, что до сих пор писалось и говорилось, если у них все та же душевная темнота и то же отвращение к свободе, что было и сто и триста лет назад?»
Это Редька создает мир, где обитают персонажи, он стругает и красит макеты, символизирующие город и дома, в которых живут герои, именно в его руках мы видим икону. И он же мажет известкой Мисаила Полознева, символизируя посвящение его в мастеровые, когда герой отказывается идти по стопам отца-архитектора и преумножать бездарную и паразитирующую элиту города.
Талант исполнителя роли Мисаила Владислава Кричмаря позволяет открыть одновременно несколько слоев персонажа. В отличие от остальных героев, нарисованных яркими широкими мазками, он создает полотно роли сдержано, оперируя полутонами. Его любовь к Маше, переживание за сестру, горячая жажда созидания (он полностью оправдывает свое прозвище «маленькая польза») — все дается скорее намеками, нежели проявляется наглядно.
Один из первых активных героев Чехова Мисаил Полознев не декларирует вслед за Серебряковым, что «надо дело делать», а делает его. В финале подросший Мисаил (уже в исполнении Алексея Елхимова, то есть окончательно превратившийся в Редьку) расставляет на сцене макеты строений, собирая воедино сюжетный пазл. В центр маленького городка он помещает церковь. В этом главный посыл постановки Анатолия Праудина. Делать дело и стремиться к господу. Причем не посредством фанатичного сохранения девственности или декламирования священного писания, а стремлением принести свою маленькую пользу и, может быть, еще важнее — не навредить: «Если вы никого не порабощаете, никому не в тягость, то какого вам нужно еще прогресса?»
Маргарита Петрова, «Петербургский театральный журнал», май 2023