В «СамАрте» показали спектакль «Темные аллеи»
Сцена выглядит так, как будто не успели до конца убрать декорации спектакля «Иванов». Вот ящики, которые были расставлены по разным ярусам и в которых периодически скрывались герои праудинской интерпретации чеховской пьесы. А вот актриса Вероника Львова вновь свернулась калачиком на кровати. Нелюбимая жена Иванова в ее исполнении коротала подобным образом свои отравленные болезнью и неверностью мужа дни. Но в «Темных аллеях» героиня Львовой удостоится яркого реванша: ее супруг, не вынеся измены, застрелится.
Вообще выстрелов в спектакле предостаточно. Герои Бунина охотно убивают себя и других. Из ревности и от невозможности перенести любовные страдания. Громких хлопков, оповещающих об очередной трагедии разбитого сердца, в премьере «СамАрта» так много, что персонаж под условным названием «Немирович-Данченко» будет вынужден даже сделать замечание постановщикам и потребовать их убрать.
Сложно сказать, что первично в спектакле «Темные аллеи» Анатолия Праудина - театральная игра или жизнь. Перед зрителями предстают репетиции капустника Московского художественного театра, для которого студийцы Станиславского и Немировича-Данченко готовят сценки по мотивам рассказов бунинского цикла. В процессе подготовки этюдов и бесконечного переключения с подлинного на воображаемое («Ощутите аромат яблока, откусите его», «Почувствуйте чашку в своей руке, а теперь возьмите настоящую и сравните эти чувства») легко потерять ощущение реальности, заиграться. Просто поверить в то, что в измене нет ничего предосудительного. И в то, что физическая близость ни к чему не обязывает, даже если происходит против воли женщины или если объектом ее становится совсем еще девочка.
Всю глубину человеческого (читай - мужского) скотства изображает Иван Бунин в цикле «Темные аллеи», который почему-то принято считать «грамматикой любви». Сквозным сюжетом для собирания в единое целое рассказов становится в спектакле «Чистый понедельник».
- Чистый понедельник - день, который предваряет самый главный период в жизни любого христианина - Великий пост. Один раз в году мы все имеем возможность начать жизнь заново, - рассказал режиссер-постановщик Анатолий Праудин. - К каждому Чистому понедельнику у нас происходит такое накопление тьмы в аллеях нашей души. Без этого дня ни о какой настоящей жизни по закону (тем десяти заповедям, что закреплены в евангелии) речи быть не может. Чистый понедельник требует от каждого из нас очень серьезной внутренней работы. В этот день нужно сказать себе всю правду и начать жесточайшую битву по очищению аллей души от темных пятен. Это очень трудно. Практически невозможно. Слабости, связанные с любовью, - маленькая часть той тьмы, что постепенно, но неуклонно заполняет всю нашу внутреннюю жизнь. У нас не хватает сил, и мы пропускаем Чистый понедельник. Можем даже накладывать на себя гастрономические ограничения, но продолжаем злиться, завидовать, злословить, болтать по пустякам.
Исследование темных аллей человеческой души носит у режиссера не только отвлеченно-общечеловеческий, но и исторический характер. Как могли произойти ужасные события, которые обрушились на страну в начале ХХ века? И в «Иванове», и в «Темных аллеях» Праудин показывает в общем-то неплохих людей, которые маются от безделья и праздности, погрязли в пьянстве и разврате. Если «Иванов» кончается одиночным выстрелом - гибнет главный герой, то в «Темных аллеях» к метафорической стенке для расстрела ставят всех.
Анатолий Праудин, РЕЖИССЕР-ПОСТАНОВЩИК СПЕКТАКЛЯ «ТЕМНЫЕ АЛЛЕИ», ЛАУРЕАТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПРЕМИИ РСФСР:
- Темные аллеи - это те закоулки нашей души, куда нам не хочется ходить. О чем не хочется рассказывать. Прежде всего самому себе. Есть вещи, которые хочется забыть. Но не получается. Эта тьма вдруг озаряется - солнцем или луной памяти - и становится не по себе. Сборник «Темные аллеи» был написан в эмиграции. Вся эмигрантская литература пыталась ответить только на один вопрос: «Как это все могло про- изойти?» Бунин ныряет в изучение того, как они жили. И понимает, что не могло не кончиться плохо. Так происходит всегда, когда нарушается закон. Нельзя прыгать с девятого этажа. Ты ощутишь лишь кратковременное ощущение полета перед концом. В отличие от нарушений физических законов реакция на нарушение духовных может быть запоздалой. Разбиться в этом случае можно через много лет. Пьяный капустник в первый день великого поста - это должно было закончиться 1917-м годом.
Похоже, что выхода у персонажей нет. Несмотря на большое количество дверей, которыми художник-постановщик Марина Евдоченкова обрамляет пространство и через которые все бесконечно снуют туда-сюда.
Единственной надеждой в этом мрачном сценическом полотне, общее настроение которого не разбавляют отдельные шутки и гэги, становится упование на высшие силы. Речитатив «Господи, помилуй» неустанно звучит на протяжении всего действия. Спасение - в покаянии, горячо убеждает публику постановщик «Темных аллей».
Павел Маркелов, ИСПОЛНИТЕЛЬ ГЛАВНОЙ РОЛИ В СПЕКТАКЛЕ «ТЕМНЫЕ АЛЛЕИ»:
- В «Чистом понедельнике» Бунин описывает ежедневную жизнь московского бомонда: красиво, богато, дорого, модно. Как же это похоже на жизнь, которую мы видим в рекламе, в инстаграме, в тик-токах и к которой мы так привыкли стремиться - глянцевой и отфильтрованной. У Бунина про то же самое. И потом вскрывается. Что вся эта вакханалия происходит в Чистый понедельник, в первый день поста - когда начинается тот самый путь, который заканчивается надеждой на спасение.
У произведений Бунина очень красивый, узористый язык. У него даже порядок слов нельзя изменить. Складывается ощущение, что он писал так, чтобы его рассказы читали вслух. «В сумерках уже видно было, как с шипением сыпались с проводов зеленые звезды». Или, например, многословие-многословие, витиеватые фразы, подробности. А потом раз: «Пришла и прошла масленица». И ты понимаешь, что так в мельтешении будней и жизнь проходит.
Только первая наша совместная работа с Анатолием Аркадьевичем репетировалась в привычном для репертуарного театра ритме: приехал режиссер, и процесс пошел. А над всеми остальными постановками мы работали по заданиям. Несколько дней показываем этюды и пробы. После этого режиссер уезжает, и мы один-два месяца работаем с заданиями и готовим следующие пробы. Из них формируется взаимопонимание и ткань спектакля. При таком подходе возникает иллюзия, что роль рождается сама собой, это помогает избежать сопротивления.
Маргарита Петрова, «Самарская газета»